Нейтас густо покраснел и отвел глаза.

— Нет.

— Врёшь.

— Какая разница?

— Мне надо понять, кто кого здесь трах… вяжет!

— Зачем? — удивился Нейтас.

— Поправь меня, если я что-то не то выскажу. Значит, девушек у вас трогать запрещено. — Нейтас кивнул. — После связи с мужчиной — он единственный имеет право вязаться с ней? — снова подтверждение. — Если у девушки связи не вышло? — спросила я, вспоминая Сивиллу.

— Она идет в Академию на службу.

— Ок. Если она служит — она может связаться?

— Да, но уже не будет служить. Связанные женщины до службы не допускаются.

— Все деканши и преподавательницы — служащие? — он кивнул. — И они не связанные?

Нейтас вздохнул и кивнул.

— И если они встречаются с мужчиной, не будучи связанными?..

— Они уже никогда не смогут сочетаться с мужчиной. Ты это хотела выяснить?

— Постой, но они могут встречаться с любым мужчиной?

— Да.

Я присвистнула, Нейтас удивленно приподнял брови.

— То есть пока ты девица, то тебе даже флиртовать нельзя, зато если уж раз позволила, то ни о каком браке, семье можно не мечтать?

— Именно так, — обрадованный моей понятливостью заулыбался Нейтас и притянул меня к себе.

— Тогда никаких обнимашек и поцелуев! Понял? — сурово скинула с себя руки парня. — Даже не смей меня порочить, пока я не сдала тест на мага.

— Какой тест? Ты шутишь надо мной?

— Нет, Нейтас. Я не слепая — заметила, что на всю Академию только ты со мной ходишь как с подругой. И все обращают на это внимание, потому что здесь никто не встречается, не целуется и не обнимается!

— Хо! Вот ты о чем, — досадливо протянул Ловец.

— Об этом, да. Ты изначально темнишь, пороча мне репутацию и ставя на одну ступеньку с… с… теми, кто уже всё для себя решил.

Нейтас взвыл, ударил кулаком в стену и выскочил из окна.

"Вот и катись", — досадливо подумала я, справедливо полагая, что Ловец пропадет теперь как минимум на несколько дней.

Ужинать не хотелось, поэтому позвав Зою, приготовила ванную, понежилась и зарылась под одеяло в постель.

Я забежала с девчонками в клуб. Полумрак, под потолком мечущиеся софиты, в центре по толпе танцующих разбегаются лазерные огоньки.

— Оторвёмся, девки! — визжит Катька и уносится на танцпол, забирая с собой Машку.

Света кивает на бар, и я иду за ней.

У меня какое-то сладостное томление: наконец-то я вернулась, я дома! Все было лишь сном, от завершения которого я испытываю облегчение. Забирая коктейль, я смеюсь над Светкой, которая по старой привычке клеит бармена. Она машет мне, чтоб я шла танцевать и не мешала ей.

Я неторопливо обхожу площадку чуть пританцовывая в ритм, но не хочу пробираться к Катьке, может после пары бокалов.

И тут я вижу его.

Вейд сердито сдвинув брови, сидит на вип-месте на диване за столиком. Перед ним бокал с виски, к которому он даже не притронулся. Декан в упор смотрит на меня.

Как же я раньше тебя не замечала? Значит, не зря ты в мой сон пробрался? Может, и раньше преследовал меня, следил за мной, только я не видела?

Зато теперь я тебя вижу, а ты смотри на то, какие базовые движения я знаю.

Злорадно улыбнулась, допила коктейль, чтобы оставить бокал, и, покачивая бёдрами, обтянутыми коротким клубным платьем, подошла к клетке с шестом, где жестом попросила девушку go-go освободить мне место.

Не прерывая зрительного контакта с мужчиной, я зашла внутрь, захлопнула клетку и обхватила шест. Вейд не сводил с меня напряженного взгляда, пока я крутила бёдрами и выгибалась возле шеста. В момент, когда он откинулся на диван и нервно расстегнул верхние пуговицы рубашки, я прикрыла глаза, расплываясь в усмешке, и полностью ушла в ритм, забыв о нем, о маленькой мести, буквально выбивая из себя накопленный негатив, растворяясь в знакомой мне обстановке, где все живет, говорит, действует по моим правилам.

Я слышала свисты и подбадривания. Скользя по шесту спиной, падаю на колени, прогибаюсь и резко откидываю голову, чтобы снова отыскать его в толпе. Он смотрит на меня тяжелым взглядом, одним глотком осушает бокал с виски и идет ко мне. Я чувствую напряженный взгляд на себе, толпа сама расступается перед ним и с каждым шагом его глаза темнеют.

Уже в следующую секунду клетка распахивается и крепкие мужские руки выдергивают меня наружу.

— Вау, детка, ты горячая, — слышу я с боку. — Малышка, давай еще, зажги! — раздается из-за спины, но Вейд держит крепко и уводит дальше от танцпола, от толпы.

— Что всё это значит? — сердито рычит мне в лицо, в тесном темном коридоре, ведущем в служебные помещения. Он не кричит, я его очень хорошо слышу, музыка из зала почти не доносится сюда.

— Только то, что из нас двоих я умею танцевать! — шиплю я ему в лицо, все еще неровно дыша.

Он перехватывает второе мое запястье, заводит руки за спину и прижимает к себе. Сейчас я замечаю, что его дыхание тоже неровное.

— Танцуй, — приказывает он. Его губы в миллиметре от моего лба, мы оба напряжены и я хочу, чтобы он наклонился и поцеловал меня.

— Танцуй же, — зло рычит он, буквально стискивая меня руками.

Я, не пытаясь вырваться, медленно разворачиваюсь в его руках, не сводя взгляда с губ. Он проводит ладонями по моим голым предплечьям, и прижимает спиной к груди, наклоняясь к шее. Я чуть выгибаюсь, плотнее прижимаясь к его бёдрам. Он возбужден, я чувствую это и не сдержавшись, издаю стон.

Его хватка моментально меняется, он разворачивает меня и швыряет к стене, удерживая одной рукой за плечо.

— Никогда. Не играй. Со мной.

Отворачивается и уходит.

ДЕСЯТАЯ

Я проснулась от приветствия Зои.

Легкое недоумение от пробуждения в выделенных мне апартаментах магического мира. Какой облом… Клуб, девчонки — всего лишь сон. Но теперь Вейд проник даже туда. До чего противный мужик.

Я застонала и перевернулась на живот, прокручивая во сне свой танец, возбуждение от его прикосновений и то, как я хотела, чтоб он меня поцеловал…

— Девочка моя, у тебя не больше получаса. Поторапливайся. Придешь ко мне, я просушу тебе волосы.

— Благодарю, госпожа Зоя. Вы мой самый верный друг!

— Не говори лишнего, — засмеялась она. — Будет еще возможность, ответишь мне тем же.

Она ушла, а я побежала умываться.

Гай махнул мне в приветствии и ушел в другую сторону вестибюля. Я, сверяясь с переписанным в блокнот расписанием, направилась в комнату с зеркалами госпожи Лилань. Собственно, сегодня я прыгала одна, махала руками и трагически падала на колени посреди зала. Все точь-в-точь как вчера. А еще завтра и послезавтра, потому что в этом мире нет понятия выходных и каникул.

— Слушаем музыку и меня! — воскликнула преподаватель Лилань, резво перехватывая руки парня в паре с Сивиллой и меняя их траекторию.

Я встала у дальней стены, завела руки за спину и развернулась, взметнув их вверх.

— Суть танца в том, что слабость может стать сильной, непокорной и неуловимой, но лучше достойной войны — правильная победа, когда даже слабая сила предпочтительнее, — проговорила Лилань, подходя ко мне и останавливая от безудержного кружения по комнате.

— Я ничего не поняла, — честно созналась перед преподавателем.

— Все просто. В танце нет правил — надо чувствовать протест и волю движений, экспрессивно двигаться, в нужный момент поднимая и разводя руки, чтобы в общем кружении в зале это смотрелось слажено. А в конце надо красиво показать покорность. Это символичная покорность Короне. Что мы признаем и любим наших Королевских Святейшеств.

Я кивнула и обернулась к танцующим. Действительно, каждая пара индивидуально выражала свои эмоции, то сближаясь, то разбегаясь. Парни демонстрировали боевые приемы в меру своего мастерства, девушки порхали тростинками. Были бы они в платьях, то походили на бабочек машущих крыльями.